Morena → Как Квентин Тарантино мстит своей матери. Детская травма как знамя

Одна дама жаловалась на мать. Мать была суровая и бесчувственная. Вся будто замороженная. И когда кормила, иногда насильно впихивала ребенку лишние куски в рот, иногда больно ударяя по зубам ложкой.

Тогда это была обычная практика. Но сейчас это самое настоящее пищевое насилие, иначе и не скажешь. Дама узнала это из умных книг, и долгие годы выступает с номером «я и моя травма детства». Теперь она точно знает, от чего у нее лишний вес. Не от тортов, пирожных и конфет, а от неправильного воспитания.

Я не знаю, от чего мама так себя вела. Может от того, что тогда в дефиците были книги по психологии. Может, из злокозненности. А может потому, что однажды в детстве проснулась от того, что началась бомбежка, и ее дом рухнул, погребя под собой любимую тетю и маленькую сестру. И начался период скитаний. Ночевок в чужих сараях, холода, голода и постоянного страха за жизнь. И мать научила себя отключать чувства. Ну а что там было чувствовать-то? Страх? Боль? Урчание в желудке? И накормить старалась. Потому что где-то в глубине души была уверена – на дне тарелки притаилось великое сокровище – сама жизнь.

У другой леди была очень странная бабушка. Бабушка всегда припрятывала лучшее на потом, и оно вечно портилось, истлевало, превращалось в труху или теряло свою актуальность. Однажды девочке из-за этого не досталось конфет, которые были припасены на Новый год. А когда коробка была все-таки водружена на стол, оказалось, что шоколад давно уже покрылся противным белым налетом. С этим противным ощущением отложенной жизни вполне благополучная девочка потом долго боролась на разных тренингах по саморазвитию. У девочки было достаточно денег, ресурсов и свободного времени для этого. А бабушка, кстати, рассказывала, как ходила в школу босиком – не было в семье лишней обуви. И очень уж ей хотелось оградить внучку от того гадкого чувства, когда ничего нет. Но впрочем, какое это имеет значение?

Детская травма – настоящее знамя нашего времени. Раньше не обращали внимания на чувства – сейчас постоянно концентрируются на них. И это, наверное, хорошо. С тех пор как психология ушла в массы, миллионы людей открыли чемоданчики с родительскими посланиями, и начали придирчиво оценивать их содержимое. И обнаружили много чего неприятного.

У родителей, особенно матерей, практически не осталось шансов остаться белыми и пушистыми. Белый и пушистый человек не станет класть в метафорический чемоданчик послания типа «не чувствуй», «не расти» или «не высовывайся». Или, напротив, доставать гиперопекой, тревожностью, нелепыми запретами. Это же самое настоящее вредительство!

Не остался в стороне от этой тенденции и Квентин Тарантино. Знаменитый режиссер рассказал о том обещании, которое дал себе в детстве. Оказывается, когда ему было 12 лет, его мать вызвали в школу и отругали за низкую успеваемость сына. Вместо того, чтобы делать уроки, он писал сценарии. И вот мама сказала в сердцах что-то вроде: «заканчивай с этим д******», имея в виду написание сценариев вместо уроков. Высмеяла увлечение сына. Не поняла.

«Хорошо, леди, когда я стану успешным писателем, ты никогда не получишь ни цента от моего успеха. У тебя не появится дома, отпуска и «Кадиллака Элвиса для мамы». Ты ничего не получишь. Потому что ты так сказала», - ответил ей Квентин. И слово свое сдержал. С тех пор, не смотря на высокие гонорары, мама не получила от него ни цента. Об этом 58-летний режиссер недавно рассказал журналистам.

Кстати, маме, которая так жестоко поступила с Квентином, не поддержав его творческий потенциал, было на тот момент всего 28 лет. Ведь она родила его в 16 лет. Пыталась с помощью раннего замужества убежать от собственных родителей. А отец Квентина ушел в закат еще до того, как она узнала о беременности.

И вот эта одинокая молодая женщина с ребенком на руках пыталась пробиться, выплыть как маленький, но отважный парусник в бушующем море. Построить карьеру в области фармакологии. Купить новый дом, что ей в конце концов удалось. Ведь училась она, несмотря на ранее родительство, хорошо. Закончила школу экстерном. Что может дать ее сыну образование, она знала. А вот что могут дать сценарии – не знала, увы.

И дело даже не в Тарантино, которого я люблю как режиссера до потери памяти. И прекрасно понимаю, какое место в его творчестве занимает месть, как далеко он уехал на этом топливе. Дело в том, что очень много времени посвящая собственными чувствам, современные люди часто так и остаются детьми. Ведь согласитесь что противоборство 12-летнего ребенка с 28-летней мамой и противоборство 58-летнего мужчины с 74-летней мамой выглядит немного по-разному.

Считаю ли я, что все эти детские обиды, родительские послания и психологические травмы – ерунда? Нет, я очень рада, что общество достигло такого уровня развития, когда на чувства можно и нужно обращать внимание. Я уверена, что можно и нужно перебирать чемоданчики родительских посланий и детских обид. Только делать это лучше аккуратно и бережно. Не с подростковой порывистостью и яростью. А со спокойствием и благодарностью. С пониманием контекста, в котором эти самые родители формировались. С пониманием того, что нельзя положить в чемоданчик то, чего у тебя нет.

И тогда родительские фигуры перестанут быть нашими врагами, напихавшими в наши головы вредной ерунды, с которой теперь невозможно жить. А тихонько встанут за нашей спиной. И расправят нам крылья. И будут беречь наш покой...


Как вы думаете, имеет ли режиссер моральное право на такую месть?