Мне нравится смеяться и шутить,
И нравится, когда другие шутят.
Мне нравится самой собою быть,
Не думая о том, что скажут люди.
Мне нравится, когда не прячут слёз,
Когда обид и боли не скрывают.
И если плачется, то уж всерьёз,
Отравленные слёзы не глотая.
Мне нравятся хорошие стихи,
И люди, что не льстят и не лукавят.
Мне нравится любовь свою дарить
Тем, кто её так мало получает.
Мне нравится, и я хочу так жить,
Я буду верить в чудеса и "сказки".
Не надо меня "мудрости" учить:
Я лучше чувствую себя без маски.

Дорога в светлое будущее может оказаться кольцевой.

Мальчик Петя ударил молотком по пальцам трудовика и получил пять. По крайней мере, ему так послышалось.

ПРОЙДИТЕ В КАССУ

В первый день старичок читал книгу стоя у маленького окошка, там светлее.
Положил ее на подоконник, оперся локтем на свою палочку и аккуратно перелистывал глянцевые страницы, то и дело воровато озираясь.
Все-таки, не библиотека, а книжный магазин.
Молоденькая продавщица, так и не дождавшись, что старик начитается и уйдет, сжалилась и принесла ему деревянный приступочек.
Вначале дед отчаянно протестовал и отказывался, но потом все же уселся и горячо поблагодарил, ведь стоять в его возрасте, да еще и несколько часов подряд…
Продавщица попросила: - «Только постарайтесь не попадаться на глаза нашей заведующей, она не приветствует избу-читальню»
Дедушка, хоть и пообещал, но все-таки нарвался.
Мимо проходила платиновая блондинка, лет сорока пяти, она остановилась, с укоризной посмотрела на читателя, недовольно помотала головой и ушла, нервно цокая шпильками.
Пару раз мимо проходил гордый охранник магазина, он пытался заинтересоваться непрошеным читателем, но гордость ему не позволила и охранник ушел.

Во второй день, дедушка опять пришел к «своей» толстенной книге, только приступочка рядом не оказалось, пришлось читать стоя. В этот день он даже что-то переписывал из книги в свой маленький блокнотик.
Продавщица поздоровалась и попросила читать аккуратно, чтобы не испортить товарного вида, книга-то недешевая, а еще, хоть немного отойти за стеллаж, чтобы не мелькать на караванных путях заведующей.
Но, рано или поздно, застучали неотвратимые стальные шпильки - на горизонте опять появилась платиновая блондинка, и по официальному тембру ее голоса, сразу стало понятно, что она и есть заведующая:
- Уважаемый, у нас тут не изба-читальня, если вы выбрали книгу, то пожалуйста пройдите в кассу.
Дед растерялся, как школьник, которого поймали с сигаретой, и виновато улыбаясь, робко возразил:
- Да, я бы с удовольствием ее купил, но очень уж дорогое издание - 1740 рублей. Пожалуйста, не гоните меня, я очень, очень аккуратно.
- Я, конечно, все понимаю, но это тоже не дело…
Платиновая блондинка повернулась и ушла со строгими губками.

На третий день деревянный приступочек был на месте, старик без приглашения уселся и как всегда погрузился в чтение «своей» книги, но тут подошла молоденькая продавщица, поздоровалась и как бы оправдываясь заговорила:
- К сожалению, нельзя вам больше тут читать, мне и так из-за вас влетело…
В этот момент, легка на помине, из-за стеллажа вынырнула платиновая блондинка и строго сказала:
- Галя, вы опять мне тут избу-читальню устроили?
- Все, все, Тамара Пална, он уже уходит.

Заведующая взяла из рук старика трехкилограммовую книгу и бесстрастно-энергично ее пролистала, устроив некоторый ветер. Это был какой-то тысячестраничный исторический фолиант о династии Романовых.
Заведующая глянула на продавщицу и сказала:
- Идите, Галя, работайте, я сама тут разберусь.

Галя ушла, а платиновая блондинка взяла книгу одной рукой за угол, и… неожиданно разжала пальцы. Книга сорвалась в пропасть и очень больно ударилась об пол.
Дед ойкнул, он даже дернулся, чтобы попытаться поймать ее налету, да куда там, только свою палку свалил и самодельный очечник выронил.
Заведующая подняла книгу с пола и громко позвала:
- Галя! Галя! Подойдите пожалуйста.

Вернулась Галя, заведующая указала ей на погнутый угол книги и сказала:
- Смотрите что у нас тут: углы замяты и суперобложка надорвана. Это последний экземпляр?
- Да, Тамара Пална, последний.
- Тогда забирайте ее и оформите «некондицию», поставьте 120 рублей.

Тамара Пална повернулась к старику и спросила:
- 120, вам будет нормально? Да? Ну, вот и хорошо, на здоровье.
Пройдите в кассу…

Иногда бы поплакать полезно,
Чтоб смеяться погромче попозже.
Потому что никто не железный,
Вот и я не железная тоже.
Обнимай безутешную душу
Неуемная горечь потери!
Ты не веришь мне лишь потому что
Я сама в эти слезы не верю.
Я сама в эту слабость не верю,
И за это себя ненавижу.
Потому что в такой атмосфере
Я сама кого хочешь обижу.
Ведь попало же в самую точку!
Но от боли не мокнут ресницы.
Не приходит беда в одиночку,
Да и та... Потому что боится…

Сообщения и звонки...
Слишком мало для восприятия.
Я хочу, чтобы позвонки
Захрустели в твоих объятиях.
Время, видимо, страшный вор.
Игры в прятки — мои любимые.
Только это же перебор!
Негде прятаться под руинами.
Я подумала о таком:
Вечно ждущие — дуры дурами.
Если любят, то целиком,
А меня — аббревиатурами.
Сообщения и звонки...
Хорошо, если на мгновения.
Я хочу, чтобы, как в тиски,
Сжали руки. А жмут сомнения.