Батя рассказывал, был у него приятель в детстве, любитель всякой живности. То щенка какого-нибудь приведёт, то ежика из лесу притащит. Юный натуралист, в общем. Дроздов на минималках.

И вот однажды припер он домой ворону с поломанным хвостом, чтобы выходить. Определил ей место в сарае, зёрнышки с водичкой стал ей носить, всё по науке. И уже все сроки вышли, перья давно новые отрасти должны были, но нифига. Крокодил не ловится, не растёт кокос. Приятель этот в поисках объяснения сего загадочного феномена перерыл всю зоологическую литературу, которая только была доступна советскому пионеру в поселковой библиотеке. Безрезультатно.

Так он и терялся в догадках, пока в один прекрасный день не зажопил эту карлу за тем, как она выдирала перья у себя из задницы и закапывала рядом в песке.

Мой знакомый рассказал такую историю:
Находясь в длительной командировке в Германии, записался в фитнес клуб.
В один из дней после тренировки пошёл в сауну, как водится разделся до ничего, сидит наслаждается. И тут заходит абсолютно голая женщина, (ну не бежать же! Дальше сидит), а потом голый мужик, а потом ещё одна женщина.. ну принято у них так. Приятель смирился, норму высидел, но для принятия этого обычному русскому мужику из глубинки требуется время.
На следующий день он крутил педали, обливаясь потом, когда к нему подошла администратор и тихим голосом сказала:
- Извините, вы не могли бы переодеть футболку?
- А что такое?
- У вас слишком короткие рукава, смотрится очень вызывающе!

Конечно, дело веры – сугубо личное и индивидуальное, каждый приходит к Богу своим путем. Но ведь немало и тех, кто к нему не приходит вообще или, придя, впоследствии уходит от него. Я отношусь к тем, кто в Боге не нуждается и это с детства, но были люди, которые укрепили во мне эту божественную ненужность. О них и речь.
После первого курса на геологическом факультете у нас была полевая практика, сначала геологическая в Крыму, потом геодезическая в Калужской области, в Сатино. Две недели августа в Сатино, на берегу речки Протвы – до сих пор ностальгирую. Мы ходили по нашему полигону с теодолитами и нивелирами, делали высотные профили, составляли топокарты и наслаждались летом. Будучи бригадиром и кайфуя от дела, которое понимаешь и которое получается, я быстро натаскал свою бригаду (со мной нас было пятеро) и мы стремительно делали все задачи, сдавая их еще до обеда, тогда как остальные обычно сидели до глубокой ночи. Довольно быстро мне учебные задачи надоели и дней через пять я начал просить нашего начальника практики приставить нас к настоящему делу. Тот нас проверил, похмыкал и согласился. На следующий день мы вместе с ним отошли на несколько километров вверх по реке и получили задачу – построить высотный профиль от уреза воды в реке до деревянной церквушки, которая стояла на высоком крутом берегу. Я взял нивелир, раскидал своих с рейками по склону и, стремительно перемещаясь между ними, за час сделал профиль. Начальник, сидя рядышком и контролируя нашу деятельность, похмыкал, все проверил, сказал: «Молодцы!» и обещал назавтра задачу посложнее. Утром мы с ним дошли до соседней деревни Совьяки, на окраине которой находилась почти разрушенная во время войны церковь пресвятой великомученицы Варвары – две с половиной стены и остатки купола, вроде бы еще с остатками росписи. Главный поп – Алексей Маевич – был хорошим знакомым нашего преподавателя, а задача, которая была нам поставлена – составить топоплан территории церкви, т.к. он был необходим для начала ее восстановления, что усиленно пробивал во всех инстанциях Алексей Маевич. Нам показали границы участка и мы три дня усиленно впахивали на нем, потому что это было настоящее, интересное и полезное дело. Днем на базу мы не возвращались, хотя там было всего около 5 км, Маевич приносил нам свежего деревенского хлеба и молока от своей коровы, вареной картошки, мы перекусывали. Он в это время мягко и тактично склонял нас в православие, мы насыщались вкуснятиной, но держались. Карта получилась подробная и красивая. Преподаватель проверил ее, мы перечертили ее в чистовом виде и она пошла в дело. За время работы мы с Маевичем если не подружились, то близко сошлись, он был работящий и интересный мужик со своим видением мира, общаться с ним было интересно. В конце практики Маевич пригласил меня ближе к концу сентября приезжать к нему в гости. Мне интересно было ему помогать в обычном деревенском труде, ему же нужна была кое-какая просто физическая помощь (у него была жена и дочь примерно моего возраста), к тому же мне было интересно, как там моя карта поможет ему... В сентябре я приезжал к нему пару раз на выходные, мы вместе копали картошку у него в огороде, целый мешок которой потом он отдал мне и я увез ее к народу в общагу. Одновременно он продолжал меня потихоньку обрабатывать в религиозном отношении, но безрезультатно. Позже я понял, что была и вторая часть плана – свести меня с его дочерью, но она была настолько далека от моего мира, что ничего не получилось. В ноябре по телевизору я случайно увидел передачу, в которой говорилось о перипетиях восстановления церкви, было интервью с Алексеем Маевичем и показали мою великолепную карту! Как я понял, дело пошло. Позвонил Маевичу с поздравлениями, а он пригласил меня в начале декабря на празднование памяти Варвары великомученицы. Мне было несколько не до того, но решил все же съездить напоследок (вдруг еще картошки перепадет! :)
Кроме самого поминовения Варвары был еще один знатный повод – церковь начали восстанавливать, частично она была уже в лесах. В начале декабря было холодно и промозгло, лежал снег. На празднование в Совьяки приехало много народа, куча попов и всяких священнослужителей, всего человек 40, наверное. Алексей Маевич в приличном поповском прикиде был главным ведущим, все действие проходило на улице и довольно долго. Все замерзли, а я вообще околел, т.к. особо теплой одежды у меня тогда не было. В конце мероприятия Маевич обходил всех с кадилом и кисточкой, благовонял и окроплял всех святой водой. Каждому он что-то говорил, обсуждал, благославлял... Подойдя ко мне (я уже откровенно дрожал от холода) он возрадовался и поведал всем, что процесс восстановления церкви пошел во многом благодаря составленной мною карте и он очень благодарен мне за помощь и поэтому благословляет меня на хорошую учебу и т.д. И при этом он мочит свою кисточку в уже ледяной воде и хлещет меня ею несколько раз по морде! Вода течет за шиворот, физия начинает покрываться коркой льда, и я окончательно теряю уважение к богослужителям. Как только Маевич отошел дальше, я слинял с мероприятия и долго грелся в ближнем магазине. Обратно не вернулся, картошки не получил... И с тех пор стараюсь со священнослужителями вообще не связываться, жизнь показала, что и без них все отлично получается.

Давно это было, больше 40 лет назад.
Поздний вечер, соответствующий антураж. Я, предполагая "общение" с молодой женой, пытаюсь разными способами её соблазниться моей тушкой. И впервый раз в жизни (он-же - последний!) слышу: милый, ой, а у меня болит голова...
Мадам, так ведь никто и не думает трогать твою голову!!!
Захохотала... В общем, любоу есть любоу, а с тех пор и до сих пор больше никогда не довелось слышать о какой-то "больной голове"...

Как-то решила я привести тело в порядок, подтянуть фигуру, стала посещать тренажёрку. Однажды иду с тренировки и размышляю, что надо бы и растяжкой заняться, а то вся будто деревянная. И моя правая нога, внезапно поскользнувшись на утоптанном снегу, неумолимо едет вперёд. Не успев даже толком сообразить, что случилось, я сижу на дорожке в нифига не грациозном шпагате. С одной стороны — адская боль, будто вот-вот пополам порвусь, встать не могу, собрать ноги в кучу не получается. Но в то же время ситуация настолько идиотская, что не заржать просто невозможно. Вот и сижу, растянувшись вдоль тротуара: попытки подняться превращаются в нелепые конвульсии, сопровождаемые попеременно то лютым ржачем, то рыданиями. Проходивший мимо парень поднял, дотащил зареванную раскоряку до дома, вызвал врача, сгонял в магазин за тортом и в аптеку за лекарствами.
В общем, я тогда отделалась неделей пингвиньей походки, а мой спаситель сейчас укладывает спать нашего двухлетнего сына.

Моей младшей сестре, которой 14 лет, вчера поставили диагноз "номофобия", и теперь её будет наблюдать психолог. Номофобия - страх отсутствия мобильного телефона. У меня всё.

Лимонад
Простите заранее, не могу не поделиться.

Девушка с Onlyfans придумала писать рецензии на дикпики, которые ей присылают.

$29,99 каждая.

И $59,99, если картинка включается в рейтинг.

Теперь в верхней двадцатке сайта по популярности — и ручаюсь, в тройке по доходам.

Ржу, не могу остановиться.

Первые полгода на новом месте мне работалось очень хорошо. В "избе", в которой находится наш стартап, большие светлые окна. Они впритык выходят прямо на большой перекресток на Сенной.
Моё место прямо у окна, занавесок на окнах нет, поэтому мне хорошо видно пешеходов, идущих через дорогу, а им хорошо видно меня. Этот факт и оказался самым приятным в работе в нашем стартапе. Выяснилось, что я очень интересен людям! Они вставали под окнами и очень долго смотрели на меня, работающего за компьютером. Сначала мне было даже неловко, сами представьте - стоят под окнами незнакомые прохожие и просто смотрят на вас. Потом я к этому привык, думаю, может, я похож на какого-нибудь известного политика или актера, и поэтому людям приятно смотреть на меня.
Я стал продумывать свои прически и наряды, мне хотелось тоже сделать людям приятное. Это длилось полгода, полгода моего молчаливого триумфа. Десятки людей ежедневно толпились под окнами и просто смотрели на меня.
Однажды я даже распечатал в натуральную величину свою фотографию, вырезал по контуру, наклеил на картон и поставил на своё рабочее место, для того чтобы посмотреть снаружи, как я там сижу, и подумать о позах сидения или моего дизайна. Я поставил себя картонного за стол, а сам вышел на улицу. Встал в то самое место, где обычно стоят люди, и посмотрел...
И тут... Тут... Тут произошло крушение всей моей выставочной деятельности!
Оказалось, что прохожие смотрят вовсе не на меня! Они смотрели на светофор! Так как светофор на той стороне улицы не видно, они поворачивались спиной к дороге и поднимали глаза вверх на столб, который как раз напротив моего окна, а на этом столбе светофор...
Какое гнусное, подлое, нечеловеческое разочарование!

Здравствуйте, Морена. Решила написать вам про свою ситуацию, больше некуда обратиться.

Мой старший сын, ему недавно исполнилось 16 лет, болен шизофренией с детства. Я лечу его уже с полутора лет, прошли кучу обследований, череда диагнозов от ЗПР к аутизму, из аутизма вшизофрению параноидного типа. Врачи говорили, что сложный случай, и до 12 лет еще была надежда вытянуть его хотя бы приблизительно в норму. С началом гормональной атаки пубертата надежда испарилась. Становилось все хуже и хуже. Я переехала в другой регион в надежде найти для него школу-интернат, потому что проживание с ним на одной территории стало опасным для всей семьи. Сменив два региона, только в этом году, когда ему уже исполнилось 16, я получила необходимую помощь.

До сих пор не могу до конца расслабиться и привыкнуть к тому, что дома находиться безопасно. Давит вина за то, что «бросила», с другой стороны, есть дочь от второго брака, совсем малышка, брак распался в том числе и из-за сына. Я сделала свой выбор в пользу 4 человек своей семьи, отказавшись от своего сына. До 18 лет он будет в интернате, а дальше буду оформлять в интернат для взрослых, потому что его болезнь прогрессирует. Больно.

***

Дорогой друг! Я понимаю вашу боль, и это не дежурная фраза. Когда-то моему близкому человеку пришлось сделать похожий выбор. Возможно, именно благодаря этому я сейчас жива, здорова и имею возможность отвечать вам на ваше письмо. Понятное дело, всегда найдутся люди, которые не поймут. Но это, скорее всего, будут глубокие теоретики, сами не соприкоснувшиеся с проблемой.

Психологи считают, что работать с чувством вины труднее всего. Слишком глубоко оно впивается в личность. А культ всемогущей жертвенной матери еще больше подбрасывает дровишек в костер, на котором человек уже сам себя сжигает.

У нас вообще матери во всем обвиняют себя. Помню, одна приятельница пожаловалась на тяжелые сложные роды, и все не понимала, что она сделала не так. Вроде все предусмотрела, обследования все нужные прошла, рано на учет встала, клинику и лучших врачей оплатила, и вот. А ей тогда кто-то сказал, почему ты, допустим, Полина, думаешь, что роды – это про тебя и твою судьбу? С этого момента начинается уже его, ребенка, судьба.

И мне запомнилась эта мысль, она ведь глубже, чем кажется. Материнство – это деятельность с очень непредсказуемым результатом. Можно все сделать идеально и правильно, а в результате… чужая судьба.

Вы делаете все, что можете, с учетом этой судьбы и того, что вы обязаны обеспечить безопасность себе и близким (и не только близким, чего уж). Ваш выбор тут сводится к выбору способов обеспечить эту безопасность, и посильной поддержке ребенка. И да, отказ от близкого и помещение близкого в те условия, которые ему требуются по состоянию здоровья – разные вещи. Нет, не существует в мире такого алтаря, на который можно было бы положить достаточное количество ваших страданий, чтобы какой-нибудь древних бог смилостивился и все исправил. Ваши страдания не нужны никому. От них никому не станет лучше.

Вина – это гидра с тремя головами. Первая голова растет из детства. Животные не рождаются с чувством вины, этому чувству учат нас, людей. Чувство вины – почти та же привычка. С ним можно работать как с привычкой. Сознательно не растравливая его в себе, а напоминая себе о своем не-всемогуществе.

Вторая голова чувства вины – это травма, здесь вина - одна из стадий переживания потери. Ей можно поделиться с кем-то, с близким человеком или с психологом. Ее можно разделять, «размыкать», проговаривать. Очень опасно вариться в ней одной.

Третья голова – это вина, которую вам подсаживают всякие умные советчики, осуждающие родственники или даже просто мимокрокодилы. Я не хочу на них тратить даже пробелы, просто вежливо посылайте их к черту. Идите к тем, кто поймет.

В официальной статистике есть понятие среднестатистического жителя России. Поскольку женщин у нас в стране больше чем мужчин (54% против 46%), то среднестатистический россиянин все-таки женщина. Познакомимся с ней поближе. Данные, возможно, не так свежи, как молоко из-под коровы, но +/- актуальны и на сегодня.

Итак, ее зовут Елена и ей 42 года. Она живет в городе в окружении семьи из мужа и одного ребенка. По молодости окончила техникум и получила среднее специальное образование. Работает Елена продавцом. «Как у всех» в семье Елены есть машина отечественного производства, пара кредитов и отпуск в пределах России. В целом она всем довольна, но могло быть и лучше.
А что же ее муж? Давайте познакомимся и с ним. Его зовут Александр и ему 40 лет. Как и жена, Александр работает в торговле и считает себя патриотом. Оба супруга получают среднюю по стране зарплату в районе 40 тыс. руб.

Элементарная математика показывает, что экономически супругам выгодно жить вместе. Не приходится отдельно платить за квартиру, а готовить на троих выгоднее, чем отдельно для каждого. Вся бытовая техника и предметы интерьера в равной степени используются всеми членами семьи. При раздельном же проживании на них придется тратиться дополнительно. Кроме того, в периоды экономической нестабильности одного из супругов другой по идее может прикрыть тыл. Если он конечно настоящий патриот и чтит не только отечество, но и семью.
Какие еще выгоды могут быть в браке и совместном проживании в наших реалиях?

Во-первых, предсказуемое будущее и некая стабильность. «В горе и в радости, в богатстве и в бедности…», далее по списку. Условно, официальные узы брака некий гарант, что завтра твой сожитель не развернется и не уйдет в неизвестном направлении. Впрочем, уходят, и еще как. Согласно все той же официальной статистике, из 10 браков распадаются 7. Поэтому аргумент про стабильность лично мне кажется не очень объективным.

Во-вторых, по утверждению психологов, близкие эмоциональные связи улучшают качество жизни и предотвращают депрессии. С этим сложно поспорить. Мы все социальные существа и нуждаемся в поддержке, одобрении и личном внимании.

Другой вопрос какого рода поддержку может оказать один супруг другому. Если это постоянные придирки, рукоприкладство и походы налево, к черту такое внимание. Как вы понимаете, статистики по домашнему насилию у нас в стране нет, как и закона, его регулирующего, поэтому поверим общественникам, которые называют цифру в 16 млн женщин (не мужчин, отметим). Т.е. каждая пятая женщина в России ежегодно страдает от насилия.

Возможно, в отдельно взятой семье из Елены и Александра нет домашнего насилия. А может и было, но не в этом году. А может было или будет в других браках. Мы гадать не будем, но запомним, что такая вероятность имеется.

И третий аргумент в пользу брака — это взаимозаменяемость супругов. Когда заболел один, другой и в аптеку сходит, и ребенка из сада заберет. Не готов ужин — без проблем, кто первый пришел, того и тапки (зачеркнуто), тому и место у плиты. Можно легко делить все бытовые и другие обязанности, а если один не смог, то наверняка сможет другой. Хорошо, конечно, если бы это не была всегда женщина. Потому что статистика: женщины тратят на неоплачиваемую домашнюю работу в 3 раза больше времени, чем мужчины. Рискну предположить, что ровно так обстоят дела и в нашей среднестатистической семье Елены и Александра.

В сухом итоге, мы имеем безусловную экономическую выгоду от проживания в браке для обоих супругов. И, как мне кажется, это главная причина, почему многие продолжают оставаться в браке, в котором романтические страсти утихли, а бытовые накалились. Мужчине — удобно, женщине — стабильно.

Справедливости ради, отмечу, что есть и благополучные семьи, в которых процветают партнерские отношения, командная взаимовыручка и прочие прелести. А вот во всех других случаях брак скорее выгоден мужчинам, которые заводят семью в качестве обслуживающего персонала, где хозяин-барин и, естественно, мужчина.